Chile

Чили

В поисках выхода из системного кризиса
через "активное неприсоединение"

Конец 2010-х – начало 2020-х гг. стал временем активных дебатов о внешней политике Чили и возникновения интереса к идее многополярности. В случае данной страны необходимо учитывать три фактора, оказывающие системное влияние на политику: приоритет экономической дипломатии над политической, восприятие Чили как участника Азиатско-Тихоокеанского региона, а также фактор политического и государственного кризисов, в котором находится страна с 2019 года.

Интерес к понятию многополярности в Чили возник как реакция на «социальный взрыв» 2019 года, поставивший под вопрос успех чилийской модели развития, а также «торговую войну» США и Китая, нанесшую урон внешней торговле Сантьяго. В ответ на данные события, в 2020 году президент Чили Себастьян Пиньера назначил новым министром иностранных дел Андреса Алламанда, провозгласившего доктрину «активного нейтралитета».

Данная концепция не упоминает напрямую многополярность, однако предполагает признание соперничества США и Китая как системного вызова, на который необходимо реагировать полным дистанционированием при поиске внешнеэкономических альтернатив. Практическими выводами предлагались уравновешение торгового баланса с Китаем и США, а также наращивание контактов с Индией как третьей силой. При этом доктрина полностью игнорировала политические аспекты, а также расширение связей с Латинской Америкой и интерес к местным многосторонним институтам.

Самым ярким проявлением стратегии С. Пиньеры стал курс на участие Чили в китайской инициативе «Пояса и пути» как одного из главных приоритетов. Несмотря на тот факт, что левая администрация Габриэля Борича напрямую провозгласила многополярность как основу внешней политики, нынешний подход во многом наследует «активному нейтралитету».

Также как и в случае с предыдущим президентом, одним из ключевых приоритетов Борича стало расширение экономических связей с Китаем. В ходе своего визита на форум «Пояса и пути» 2023 года, президент напрямую связал многополярность со становлением Чили «воротами для Китая в Латинскую Америку».

При этом под многополярностью подразумеваются не только внешнеполитические установки, но и свойство международной системы – чилийские политики интерпретируют многополярность как «явление извне», издержек которого необходимо избежать.

Многополярный подход Г. Борича также игнорирует политическую динамику Латинской Америки и попытки кооперации в международных делах. Несмотря на продвижение Лулой да Силвой многополярного подхода, между Чили и Бразилией регулярно возникают противоречия на международных площадках из-за различного понимания международной системы и оценки ряда государств.

Таким образом, мы можем заметить различие в местах артикуляции дискурса главами государств. В частности, Г. Борич активно обращается к многополярности и вопросу места Чили в меняющемся миропорядке при контактах с представителями США и Китая, подчеркивая право на расширение сети контактов. Однако латиноамериканские площадки не используются для продвижения данных идей и скорее нацелены на критику внешнеполитических установок других стран региона (например, критика миротворческих инициатив Бразилии по конфликту на Украине).

Тем не менее поиск новой геополитической картины мира для Чили при С. Пиньере и Г. Бориче стал импульсом для академической дискуссии. В 2020 году чилийские исследователи Карлос Фортин, Хорхе Хейне и Карлос Оминами представили концепцию «активного неприсоединения».

Подход предлагает взгляд на международную систему как неизбежно идущую к биполярности, чему необходимо противопоставить единый латиноамериканский региональный проект, который займёт единую позицию нейтралитета в международных делах. Несмотря на неоднозначное восприятие данной теории, возникший в Чили подход стал одним из самых обсуждаемых в Латинской Америке, а также используется как одна из идейных основ критики подхода к многополярности Г. Борича.