Интеграция

Латиноамериканская интеграция и многополярный мир

Ксения Коновалова

Межгосударственная интеграция - знаковая часть всего исторического процесса в Латинской Америке. При этом справедливо будет сказать, что у латиноамериканского регионализма всегда было много целей, включая и преодоление внутренних проблем и развития, и адаптацию стран региона к внешним вызовам, сглаживание его периферийного положения. В связи с этим, многие исследователи, в целом, полагают, что возникновение многополярности является важным фактором эволюции, форм и проблематики латиноамериканской интеграции уже в XXI столетии.

С точки зрения теории, во-первых, отмечается связь между формирующейся многополярностью и динамикой процессов глобализации и регионализации как их неотъемлемой части. На этом фоне Латинскую Америку могут представлять как «международный регион» (или их совокупность), строить предположения, что регион полагается на межгосударственные объединения, чтобы сформулировать свою “коллективную волю” и донести ее до других субъектов. Во-вторых, учитывается влияние на Латинскую Америку завершения однополярного периода с его американоцентризмом и доминированием философии Вашингтонского консенсуса. В связи с этим появляются концепты «постлиберального», «постгегемонического» (Х.А.Санауха, П.Рижироцци, Д.Туссие), «стратегического» (Дж. Ло Брутто) регионализма.

Общим в этих теоретических построениях можно назвать тезис: в XXI веке латиноамериканские региональные блоки так или иначе ориентируются не только и не столько на экономическое сотрудничество, сколько на взаимную поддержку комплексного развития, суверенитета, реализации национальных интересов. Поэтому такие образования, как Южноамериканский общий рынок (МЕРКОСУР), Южноамериканское сообщество Наций (УНАСУР), Боливарианский альянс в защиту народов Нашей Америки (АЛБА) и Сообщество государств Латинской Америки и Карибского бассейна (СЕЛАК), способствуют росту участия стран ЛКА в глобальном управлении.

Тем не менее, важно учитывать, что авторы концепций «постлиберального», «постгегемонического», «стратегического» регионализма работали с материалом 2000-х - 2010-х, когда указанные многосторонние объединения действительно переживали фазу большого динамизма и пользовались популярностью у правительств. 2020-е годы принесли другие реалии, связанные с идеологическим расколом региона и исчерпанием экономических излишков, которые могли направляться на финансирование интеграционных инициатив, а попутно - нарастанием и мировой конфронтационности, и конкуренции держав вокруг Латинской Америки, наступательной политики США.

На этом фоне мы посчитали интересным и своевременным соотнести теорию и практику и проверить в рамках нашего проекта, как в региональном дискурсе 2020-х сочетаются идеи интеграции и многополярного мира, служит ли интеграция «окном» для латиноамериканских стран в складывающуюся многополярность?

С одной стороны, мы выявили, что в национальных рамках о связи интеграции и формирования многополярного мира говорится достаточно. Риторика о региональных группах как платформах для конфигурирования многополярности устойчиво присутствует в Бразилии после возвращения к власти Лулы да Силвы, Боливии, Венесуэле, на Кубе. Характерным примером можно считать переговоры на президентском саммите в мае 2023 г. в Бразилиа, когда Лула заявил о необходимости придать интеграции новый импульс и, в частности, вернуть заглохшему УНАСУР амплуа «голоса Южной Америки в многополярном мире».

В 2025 г. Боливия под руководством Л.Арсе стала полноценным членом МЕРКОСУР, и президент страны призвал блок к тому, чтобы «поддержать многополярный мир без экономических гегемоний». Для венесуэльских властей в принципе присущи ассоциации АЛБА с «главным мотором интеграции» в Латино-Карибской Америке и форпостом борьбы с неоимпериализмом и доминированием США. Одновременно, если мы обратимся к примерам Чили или Уругвая, можно увидеть, что южноамериканские образования связываются с амбициями конкретной державы - Бразилии - как претендента на то, чтобы играть в регионе ключевую роли и представлять его интересы в мировом «концерте держав». Оценки такого позиционирования Бразилии с помощью региональных институтов могут быть различными. Так, при Л.Лакалье Поу Уругвай транслировал скепсис по поводу самопредставления Бразилии как «центра силы», для поддержки которого ее руководством хотело упрочивать МЕРКОСУР, возрождать УНАСУР. С марта 2025 г. у власти в Уругвае вновь коалиция «Широкий фронт», и команда Я.Орси уже, напротив, говорит о необходимости для Уругвая "сопровождать лидерство" и глобальное восхождение Бразилии, в том числе, за счет тесного взаимодействия на региональном контуре.

Кроме того, мы наблюдали, что тонкости глобального позиционирования через интеграцию нередко отражаются на представлениях о структуре международной системы вообще. Например, для А.М.Лопеса Обрадора, как и его последовательницы К.Шейнбаум, присуще внимание к СЕЛАК, но через призму стимулирования торговли и инвестиций, развития диалога с североамериканскими странами. Это коррелирует с отсутствием у мексиканских политиков у власти как проактивной интеграционной программы в регионе (за пределами простых призывов к интеграции или скорее символических инициатив, вроде проведения Форума экономического благосостояния для ЛКА), так и увлечения тематикой становления многополярного мира.

С другой стороны, мы установили, что основные интеграционные образования «постлиберального» этапа имеют слабый потенциал консолидированного позиционирования для своих участников в условиях складывающейся многополярности.

Солидарный дискурс о ЛКА как одной из опор многополярности имеет фактически только АЛБА. АЛБА с момента своего создания олицетворял наиболее яркую и буквальную версию «постгегемонического» регионализма. К 2020-ым гг. он пережил упадок своей международной субъектности из-за кризиса в Венесуэле, политических конфликтов в Никарагуа и Боливии, но получил возможность вновь усилить ее на фоне эрозии мирового либерального порядка. АЛБА отличают последовательные, заметные как в официальной риторике, так и его информационно-интеллектуальном поле, отсылки к идее многополярного мира с позиции ниспровержения американского лидерства, поддержки Китая и России как противовесов США. Но влияние АЛБА в региональном контексте очень ограничено как с материальной, так и символической точки зрения, режимных особенностей центральных стран блока и отношения к ним со стороны соседей.

В СЕЛАК отсылки к многополярности скорее ситуационны, они появляются при взаимодействии с ключевыми партнерами - Китаем, Европейским союзом - на встречах в верхах, однако как таковой общий взгляд на желаемую, с точки зрения интересов латиноамериканцев, модель многополярности здесь не сложился. Причем в интервале 2023-2025 гг., когда левые силы остались у власти в Венесуэле, завладели президентскими креслами в Мексике, Бразилии, традиционно игравшими важные роли в продвижении панлатиноамериканской идеи, ситуация не поменялась. Напротив, пока у СЕЛАК нет единой программы глобального позиционирования, на Сообщество транслируют свои дискурсы внешние партнеры. Проникновению в региональное пространство установок о «порядке, основанном на правилах», способствуют саммиты СЕЛАК-Евросоюз. Китай же через форум СЕЛАК-КНР стремится продвинуть свое амплуа как главной «референтной фигуры» незападной глобализации и «друга» наций мирового Юга, вовлекая страны региона в свои проекты.

УНАСУР так и не заработал в полную силу, чему, в частности, помешали разногласия ведущих стран по поводу идентичности объединения. Выше мы указали, что Лула да Силва предложил провозгласить Союз «голосом» южноамериканского региона в «многополярном мире», но с такой постановкой вопроса не согласились Уругвай, Парагвай, Перу, Чили и Эквадор.

Что касается такого динамичного экономического объединения начала 2010-х, как Тихоокеанский альянс, то он вообще избегает апеллировать к обособлению Латинской Америки как некой «коллективной геополитической единицы», делая акценты на поддержке глобализации, взаимозависимого мира и сетевых связей. Это прослеживается в высказываниях лидеров (например, показательно, что экс-президент Колумбии И.Дуке отождествлял многополярный мир с возможностями привлекать инвесторов из разных стран), и в метафористике документов данного интеграционного объединения, таких как «Стратегические цели Тихоокеанского Альянса до 2030 г.».

Таким образом, в условиях 2020-х гг. интеграционные объединения скорее представляют собой темы для национальных дискурсов о многополярном мире или служат площадками для их формулирования, распространения. Не приходится говорить о том, что региональная интеграция придает Латинской Америке, или, например, Южной Америке, связанной с МЕРКОСУР, УНАСУР, АЛБА, качество «полюса» потенциального многополярного мира.

Подробнее об интеграции в ЛКА и многополярном мире:
Konovalova, K., Gabrielian, M., Almukov, T. (2024). Latin American Integration and the Multipolar World: Strategies and Problematic Issues of Participation. In: Bolgov, R., et al. Proceedings of Topical Issues in International Political Geography (TIPG 2023). Springer Geography. Springer, Cham. https://doi.org/10.1007/978-3-031-70886-2_2